Войска европейских держав под командованием Николая Линевича заняли Пекин
14 августа почти весь Пекин был занят иностранными войсками. Руководство Китая попыталось организовать в городе уличные бои, но почти все ихэтуани покинули столицу ещё до начала штурма, а немногочисленные войска были собраны для защиты императорского дворца. В городе царила паника, преступники занялись грабежами, интеллигенты-патриоты совершали акты самоубийства, предпочитая смерть позору иностранной оккупации.
В ночь на 15 августа на ночном заседании Верховного императорского совета было принято решение о «самоизгнании» императора Китая. Рано утром 2 августа Цыси и император Гуансюй под охраной войск Ма Юйкуня покинули столицу. Вначале предполагалось уехать в Калган, двор проследовал в летнюю резиденцию императора Ихэюань, но затем руководство империи отправилось на запад. Ушли из Пекина и войска Сун Цина и Дун Фусяна, а Жунлу 2 августа попытался организовать сопротивление но, потеряв почти половину офицеров, вскоре также отошёл из города.
15 августа в 7 часов утра американская артиллерия открыла огонь по Императорскому городу, но ввиду протеста Линевича и дипломатических посланников бомбардировку прекратила. Императорский дворец был занят, но туда, по решению совета командиров, не стали вводить войска.
16 августа русский отряд под командованием полковника Бема совместно с французскими войсками освободил католический храм Бэйтан, который 2 месяца находился в осаде.
Как и в случае любой войны и оккупации, во взятом Пекине началось мародёрство и насилие над беззащитным населением. Представители каждой нации в Пекине обвиняли друг друга в варварстве. Д.Г. Янчевецкий писал:
В 1900 году в течение одного месяца Пекин был так разграблен цивилизованными союзниками, как несколько столетий назад его грабили и разоряли маньчжуры, монголы и другие полудикие кочевники Азии.
Разграблен был даже сразу же взятый союзниками под совместную охрану императорский дворец. Э.Э. Ухтомский писал С.Ю. Витте:
Посетив палаты Запретного города, выношу глубокое убеждение, что двор ни в каком случае не в состоянии вернуться после грабежа, осквернения, разгрома святилищ, тронных залов, кабинетов, опочивален императора и императрицы.
Германский дипломат писал из Пекина:
Мне стыдно писать здесь, что английские, американские и японские солдаты самым подлым образом разграбили город. Страшно представить себе, что имена немецких воинов будут произносить вместе с английскими индусами, русскими тунгусами, французскими аннамитами и японцами, и что нас смогут считать ответственными за варварские действия других.
Однако немцы, получившие от своего императора напутствие «пощады не давать, пленных не брать», отличались жестокостью. В России властям даже пришлось запретить печатать в прессе статьи, обличающие действия немецких солдат. Англичане, как обычно, во всём обвиняли русских, но в ответ слышали то же самое. Н.П. Линевич докладывал А.Н. Куропаткину:
Я сам видел у англичан горы до потолка награбленного имущества. То, что не успели отправить в Индию, три дня продавали на аукционе, устроенном прямо в миссии.
Комментируя обвинения японцев, Н.П. Линевич писал:
Что касается возмутительных корреспонденций в японской прессе, то уведомляю, что японцы в Печелийском отряде были главными виновниками всех самых возмутительных правонарушений в общем и дисциплины в особенности, означенные правонарушения входят у них даже в систему ведения войны.