Между Россией и Персией был заключен мирный договор.

По нему к России отошли Дербент, Баку, Решт, провинции Ширван, Гилян, Мазендеран и Астрабад.

Договор был подписан в Петербурге 12 сентября 1723 года и состоял в следующих главных статьях:

1. Его императорское величество Всероссийский обещает его шахову величеству Тахмасибе добрую и постоянную свою дружбу и высокомонаршеское свое сильное вспоможение против всех его бунтовщиков и для усмирения оных и содержания его шахова величества на персидском престоле изволит, как скоро токмо возможно, потребное число войск в Персидское государство послать, и против тех бунтовщиков действовать, и все возможное учинить, дабы оных ниспровергнуть и его шахово величество при спокойном владении Персидского государства оставить;
2. а насупротив того его шахово величество уступает императорскому величеству всероссийскому в вечное владение города Дербень, Баку со всеми к ним принадлежащими и по Каспийскому морю лежащими землями и местами, такожде и провинции: Гилянь, Мазандеран и Астрабат, дабы оными содержать войско, которое его императорское величество к его шахову величеству против его бунтовщиков в помочь посылает, не требуя за то денег.

Петр уже хозяйничал в уступленных областях; в мае 1724 года написал пункты Матюшкину:

1. крепость Св. Креста доделать по указу, в Дербенте цитадель сделать к морю и гавань делать;
2. Гилянь уже овладена, надлежит Мазандераном также овладеть и укрепить, а в Астрабатской пристани ежели нужно делать крепость, для того работных людей, которые определены на Куру, употребить вышеписанные дела;
3. Баку укрепить;
4. О куре разведать, до которых мест можно судами мелкими идти, чтоб доподлинно верно было;
5. сахар освидетельствовать и прислать несколько, также и фруктов сухих;
6. о меди также подлинное свидетельство учинить, для того взять человека, который пробы умеет делать;
7. белой нефти выслать тысячу пуд или сколько возможно;
8. цитроны, сваря в сахаре, прислать;

Одним словом, как владение, так сборы всякие денежные и всякую экономию в полное состояние привесть стараться всячески, чтоб армян призывать и других христиан, если есть, в Гилянь и Мазандеран и ожилять, а басурман, зело тихим образом, чтоб не узнали, сколько возможно убавлять, а именно турецкого закона. Также, когда осмотрится, дал бы знать, сколько возможно там русской нации на первый раз поселить. О Куре подлинного известия не имеем: иные говорят, что пороги, а ныне приезжал грузинец, сказывает, что от самой Ганжи до моря порогов нет, но выше Ганжи пороги; об этом, как о главном деле, надлежит осведомиться, и, кажется, лучше нельзя, как посылкою для какого-нибудь дела в Тифлис к паше. Сие писано, не зная тех сторон, для того дается на ваше рассуждение: что лучше-то делайте, только чтоб сии уступленные провинции, особливо Гилянь и Мазандеран, в полное владение и безопасность приведены были.

Но "уступленные провинции" были уступлены только в Петербурге. Для ратификации договора, заключенного Измаил-беем, отправились в Персию Преображенского полка унтер-лейтенант князь Борис Мещерский и секретарь Аврамов. В апреле 1724 года въехали они в персидские владения, и встреча была дурная: на них напала вооруженная толпа; к счастию, выстрелы ее никому не повредили. Когда Мещерский жаловался на такую встречу, то ему отвечали:

Ребята играли, не изволь гневаться: мы их сыщем и жестоко накажем.

Шах принял Мещерского с обычною церемониею, но этим все дело и кончилось: посол не мог добиться никакого ответа и принужден был уехать ни с чем; на возвратном пути на горах подвергся неприятельскому нападению; было узнано, что персидское правительство хотело именно погубить Мещерского и действовало так по внушениям шевкала тарковского, который доносил о слабости русских в занятых ими провинциях.

По возвращении Мещерского императорские министры подали мнение, чтоб Матюшкин написал шаху или его первому министру с представлениями, что между Россиею и Турциею заключен договор насчет персидских дел, что Персия может спастись единственно принятием этого договора и погибнет, если вооружит против себя соединенные силы таких могущественных государств. Министры считали необходимым увеличить число регулярного войска в новозанятых областях, чтоб, с одной стороны, распространить русские владения и военными действиями устрашить персиян, а с другой - удерживать турок.

11 октября в Шлиссельбурге подано было Петру мнение министров, и он дал такую резолюцию:

Ныне посылать к шаху непотребно, потому что теперь от него никакого полезного ответа быть не может; пожалуй, объявит и то, что они договор подтвердят и потребуют помощи не только против афганцев, но и против турок: тогда хуже будет. Надобно стараться, чтоб грузины, которые при шахе, как-нибудь его увезли или по крайней мере сами от него уехали; для этого писать к Вахтангу и устроивать это дело чрез его посредство. Писать к генерал-майору Кропотову, чтоб он искусным и пристойным способом старался поймать шевкала за его противные поступки.

Относительно умножения русских войск император объявил, что разве прибавить нерегулярных полков, о пропитании которых пусть подумают министры.