Побег из-под ареста в Быхове генералов-«корниловцев», ставших основателями Добровольческой армии
Быховское сидение, Быховский арест генералов, Быховское пленение генералов — события, связанные с арестом и содержанием под стражей властями Временного правительства части генералов и офицеров Русской армии за участие и поддержку Корниловского выступления.
25 октября (7 ноября) 1917 года большевики взяли власть в Петрограде. Председатель следственной комиссии по делу Корнилова И.С. Шабловский, основываясь на данных следствия, к 18 ноября (1 декабря) освободил всех арестованных, кроме пятерых. По иным сведениям, после октябрьского переворота председатель комиссии И.С. Шабловский был вынужден скрыться, и его место занял полковник Р.Р. фон Раупах, которому и принадлежит инициатива освобождения арестованных.
19 ноября (2 декабря) исполняющий обязанности верховного главнокомандующего Русской армией Н.Н. Духонин отдал распоряжение об освобождении генералов, арестованных в связи с Корниловским выступлением в августе 1917 года. Для выполнения распоряжения он командировал в Быхов полковника П.А. Кусонского. Вечером 19 (2 декабря) ноября все арестованные генералы и офицеры покинули Быхов. 20 ноября (3 декабря) назначенный советскими властями Верховный главнокомандующий Н.В. Крыленко арестовал Духонина.
В тот же день Духонин, находившийся под арестом в вагоне Крыленко, был убит революционными матросами на станции Могилёв. Генералы Деникин, Марков, Лукомский и Романовский разными путями через несколько дней оказались на Дону в районе формирования Добровольческой армии. Генерал Корнилов, вышедший из Быхова во главе отряда с личным конвоем текинцев, прорываясь с боями, добрался на Дон на несколько дней позже с большими трудностями, распустив конвой по дороге.
Большинство Быховских заключённых стали основателями Добровольческой армии, образовав ядро её командного состава. По воспоминаниям П.С. Махрова, генерал Келчевский пустил о командном составе армии Деникина крылатое словечко, что он разделяется на «князей», «княжат» и «прочих». Сам Махров, однако, был не согласен с такой оценкой, считая, что Деникин при назначениях на должности не допускал протекционизма и руководствовался только заслугами того или иного лица.